Персональный сайт Натальи Чистяковой — Натальи Ярославовой
Natalia Chistiakova—Natalia Yaroslavova’s Personal Website

Патриарх Кирилл о «ереси» прав и свобод человека. Апостол Павел: «Я, как член церкви, не могу жить и дышать без Свободы»

    • Братство святой Софии. Материалы и документы 1923-1939 год
    • Патриарх Кирилл назвал права человека "ересью". Хакасия Информ
    • Кадр из фильма в Михайловском замке о картине Перенесение Тихвинской иконы Божией Матери церкви Рождества Богородицы в Успенский собор в Тихвине 9 июня 1798 года/18.09.15 (c) yaroslavova.ru
    • Кадр из фильма о перенесении Тихвинской иконы Божией Матери. Явление Богородицы - проповеднику Юрышу с сообщением о деревянном кресте. Икона Беседная. Красный цвет одеяний Богородицы мало заметен. 18.09.15 (c) yaroslavova.ru
    • Г.Г.Кушелев. Михайловский замок. Кадр из фильма о перенесении Тихвинской иконы Божией Матери. 18.09.15 (c) yaroslavova.ru
    • А.А.Безбородко. Михайловский замок. Кадр из фильма о перенесении Тихвинской иконы Божией Матери. 18.09.15 (c) yaroslavova.ru
    • Староверы -купцы, собравшие деньги на картину. Михайловский замок. Кадр из фильма о перенесении Тихвинской иконы Божией Матери. 18.09.15 (c) yaroslavova.ru
    • Архимандрит Герасим (Князев). Возможный заказчик картины. Михайловский замок. Кадр из фильма о перенесении Тихвинской иконы Божией Матери. 18.09.15 (c) yaroslavova.ru
    • Аракчеев, с которым подрался Адам Ожаровский из-за его шулерства в картах. Возможный заказчик картины. Михайловский замок. Кадр из фильма о перенесении Тихвинской иконы Божией Матери. 18.09.15 (c) yaroslavova.ru

© Наталья Ярославова – Оболенская
21 марта 2016 года

Я, как член церкви, не могу жить и дышать без свободы, — это отстаивал апостол Павел. А процитировала я апостола Павла в контексте новости о том, что Патриарх Кирилл назвал права человека «ересью человекопоклонничества» («Патриарх Кирилл: защиту прав человека необходимо “преодолеть как ересь современности”).

Права человека неразделимы со свободой, поэтому глава Конституции России так и называется: «Права и свободы человека и гражданина».

Таким образом, сказанное Патриархом Кириллом относилось и к свободе, при том, что именно «Православие, при всей неукоснительной верности Преданию, внутренне дышит свободой— а стихию свободы трудно нести: наша леность, наша трусость и дерзость постоянно извращают свободу теми или иными подменами», что особо подчеркивал С.Булгаков член братства Святой Софии.

В статье о вильнюсском форме «Свободная Россия», которому не удалось соединить свободу с форматом Форума, тут же установившего «догмат» о двух рекомендациях, я упоминала и особые отношения православия со свободой, обсуждавшиеся в той, почти столетней давности, религиозно-философской дискуссии членов братства св. Софии («Мои мартовские дни в Вильнюсе и Тракае и вильнюсский-тракайский форум «Свободная Россия»).

В Православии нет Папы Римского. В то время, как в католичестве «онтологически выпало начало свободы».

«Православие есть свобода не только потому, что где Дух, там и свобода, но и потому, что, не зная внешнего непогрешительного авторитета (Папы Римского), оно возлагает на своих членов бремя свободы — ибо свобода всегда опасность и соблазн. Конечно, горе тому, кто соблазняет, но я считаю существенным, чтобы жизненно в церковном отношении было чувство свободы. Посмотрим назад. …со всеми трудностями свободы надо свободу любить. Здесь важно участие «добросовестности»… » - С.Булгаков, а «то, что ныне зовется «демократией», имеет в церкви иной смысл и значение, выступая как учение о царственном священстве и о богосыновстве всякого христианина. Для царя здесь очерчена непереходимая граница. Подданные государства, будучи сынами Божиими, призываются не к oboedientia passiva (как учит католичество), а к послушанию на основе свободы. У католиков и православных «разный религиозный опыт, разное чувство церкви, которая для католика переживается преимущественно как крепкая организация, централизованная иерархия с Папой во главе, для православия же есть внутреннее единство жизни во Христе, в любви и свободе».

Об этом же, т.е. о том, что «в православии есть стихия свободы, столь чуждая католичеству..» говорил и член братства св. Софии П.Б.Струве.

Он приводил пример Льва Толстого. В контексте «выпадения онтологического начала свободы в католичестве» говорилось также о том, что исторические католичество, вместе с этим, сохраняет «мистическое здоровье…», поскольку «реформация как бы выпрямила то начало христианской свободы, которое было забыто и подавлено католичеством».

Обращалось внимание на сходство средневекового, т.е до реформации, католичества и старообрядчества, в части исчезновения Духа Свободы, о котором говорил апостол Павел.

«В средневековье не было места свободе. То, что уже было у бл. Августина, с его нечувствием свободы…Не тот ли же порог стал и перед старообрядчеством — только не в проблеме внешней свободы, а в проблеме внутренней свободы? Старообрядчество глубоко ощущало силу и ценность ткани предания, но оно оказалось и рабом его, не сумело обрести в себе свободу духа. Оно… оказалось исторически бесплодно, и как в католичестве веяние свободы выводило из церкви, так и в старообрядчестве — где была свобода, там разлагалась церковность. Проблема сочетания традиционализма и свободы, авторитета церкви и свободы — эта вечная проблема христианской культуры — вновь стоит перед нами во всей своей эмпирической трудности» (В.В.Зеньковский).

Вместе со «свободой в церкви» «обсуждался предел свободы церкви». Послереволюционную церковь в России называли подъяремной, находящейся под игом. А тех, кто остался в России, - эмигрантами в реальности: «Я не считаю русских беженцев эмигрантами в том смысле, как думают обычно. В эмиграции обычного типа бывают яды, у нас нет, — ибо находящиеся в России тоже «эмигранты» без свободы гласности, ибо все в тюрьме».

Были сомнения и касательно свободы заграничной церкви, поскольку «она пребывает в… пленении у политических партий (на Карловацкий собор, как я знаю из первых рук, духовенство никак не могло собраться само — Марков всюду лез).

А Н.Бердяев, вышедший из братства для того, чтобы свободно критиковать П.Струве, писал о том, что «Духовно чувствовал себя безмерно свободнее и счастливее за 5 лет в Советской России, чем здесь; большевики были совершенно инородны, а внутри была духовная свобода».

Занятые материальными вопросами большевики «не лезли в душу», не навязывали церковных догматов.

К теме изначальной свободы в христианстве относятся вот эти отношения между догматом и свободой.

Поэтому я и обратила на «нью-догмат» Форума «Свободная Россия» в Вильнюсе и на форум интеллектуалов Тракае («Тракайский замок Литвы и Грюнвальдская битва, где был разгромлен Тевтонский орден. Гобелен Росос, окно караимов для Витиса Великого и караимская Наталья - мать Петра I»).

К догматам было склонно старообрядчество, утратившее внутреннюю свободу.

А где Дух - там и свобода.

При всей благодарности к староверам есть большие вопросы и к тем, кто именуется «староверами» ( «Почему у России такие большие проблемы от «староверов». Святой Дух - это не PR. Стыдно»)

Михайловский замок Санкт-Петербурга и староверие относятся к этой же теме о православном Чувствовании Свободы ( «Петр I он же Михайлов, Андрей Александрович и Борисовичи: Татьяна Борисовна Ельцина, Михаил Борисович Ходорковский, Алла Борисовна Пугачева, Сергей Борисович Иванов, Анатолий Борисович Чубайс»)

Михайловскому замку была посвящена сентябрьская статья 2016 года «Каждый из Михаилов мог полагать, что «мега-михайловский» проект посвящен ему единому. «Кустовой» PR»).

"Портрета Адама Ожаровского я не увидела в Михайловском замке, книгу о котором писала на улице Ожаровского (брата Франца) в Царском селе Ольга Форш (Адмиралы и Транссиб. Князья Мещерские - потомки боярина Артамона Матвеева (Ярославова Медведя)).

Староверам на картине и в фильме Михайловского замка в сентябре 2016 года мною была посвящена статья «Князья Ожаровские в Царском селе вместе с командором Джулио Литта. Великое Приорство Польское и "размен" Мазовецкого княжества между Ярославом Мудрым и Казимиром Восстановителем»:

«Не увидела я в Михайловском замке и портрета Командора Мальтийского ордена Джулио Литта, который прибыл в Россию, как министр-посланник Мальтийского ордена для переговоров об Острожском наследстве.

Много внимание уделено картине:

"Перенесение Тихвинской иконы Божией Матери церкви Рождества Богородицы в Успенский собор в Тихвине 9 июня 1798 года" художника Василия Истомина На экране, размещенном рядом с картиной идет фильм о ней.

Вероятно, он создавался к 400-летию избрания Романовых

Анализируются фигуры рядом с Павлом I. Его сын Александр I, который держи икону с правой стороны, что указывает на преемство. Следующий преемник Великий князь Константин Павлович, а не Николай Павлович... На чем и стояли декабристы.

Очень много в фильме о староверах.

Приближенное лицо А.А.Безбородко, но он не один вел переговоры об Острожском наследстве, а с А.Б.Куракиным.

Рыцарей вокруг Павла I практически нет. Есть одни староверы в лице купцов.

Фильм включает рассуждение о том, кто мог быть заказчиком картины.

И в нем нет однозначного вывода о том, что это архимандрит Герасим (Князев), который был переведен в Тихвинский Богородичный Успенский монастырь в 1795 году году, а позже был настоятелем Симонова монастыря.

Публикации об архимандрите Герасиме Князеве неоднозначны:

"Герасим пользовался особым расположением Фотия...Люди противоположных взглядов не стеснялись в своих отзывах о Герасиме и его «овечках». Невзоров «добреньких овечек» Герасима называл «богатыми торгашами, во время войны нажившими от крови и слез миллионы», а его самого причислял к духовным лицам, которые «любят быть на свадьбе в Кане и попировать в Вифании, а от Голгофы прочь»

Другим возможным заказчиком картины называется Аракчеев, развернувшийся по отношению к процессии.

Тихвинская икона Божией Матери в фильме представляется, как староверческая.

И за забором на картине тоже стоят староверы. И маленький ребенок крестится двумя перстами.

Столь много внимания, которое уделили на картине староверам, скорее, отражает современную политику.

В музее Рыбинска подобным же образом портреты купцов, обладателей больших капиталов, "загородили" тысячелетнюю историю.

Купцы впереди святых, основателей и истока... (?)

Короткий сюжет фильма в Михайловском замке посвящен ещё одной иконе, вместе с Тихвинской Богородицей».

Купцы и коммерсанты, склонные заслонять собой начало, в последний месяцы тоже проявляли себя на платформе партий, которые, в теории, должны были защищать права и свободы человека и гражданина, но на практике, скорее, были ближе к тем, кто эти свободы ограничивал.

«Правое дело Бориса Титова - преемник Союза Правых Сил Бориса Немцова. Партии "на чужих фундаментах" и "жуликоватость, как средство политической борьбы"

«Белые» и Москва без Магдебурской Девы, Борис Титов и мэр Сергей Собянин,изображающий "лосося на нересте"

«5000 петебуржцев,пришедших почтить память Бориса Немцова. И предвыборная агитация «Яблока» с Карелией. Митинг «сакральной жертвы» ради объединения оппозиции»

В данном случае имел место и конфликт между национальной и глобальной демократией («Предложения странам «большой восьмерки» июнь 2006 года»).

И то, что делающие это «Не в Духе» и у них нет «Чувствования Свободы».

В средние века был собор по вопросу о ересях, на который специально приглашали лидера заволжских старцев бывшего настоятеля Троице-Сергиевой Лавры Паисия Ярославова ( Паисий Ярославов - игумен Троице-Сергиевой Лавры,основанной Сергием Радонежским, родившимся 700 лет назад, в год основания Толгского монастыря).

Обсуждению ересей сопутствовал по времени конфликт между нестяжателями и иосифлянами. Иосифлян, как сторонников богатых монастырей было большинство.

Большинством являются и те, кто склонен к внешнему деланию, а не к внутреннему.

И вот спустя столетия вновь заговорили ересях.

Ниже я представляю дискуссию о естественной Свободе в Православии членной братства Святой Софии начала 20 века из книги Братство святой Софии. Материалы и документы 1923-1939 год

Протокол совещания членов Братства во имя св. Софии 14/27 марта 1924 г. (Прага)

Присутствовали члены Братства: о. С. Булгаков, П.Б. Струве, П.А. Остроухов, Л.А. Зандер, Г.В. Флоровский, В.В. Зеньковский и гости: И.О. Лосский и Н.С. Тимашев.

Отец С. Булгаков произнес затем следующую речь:

Православие, при всей неукоснительной верности Преданию, внутренне дышит свободой, — а стихию свободы трудно нести: наша леность, наша трусость и дерзость постоянно извращают свободу теми или иными подменами. Конечно, свобода, о которой мы говорим, относится не к догматам — этой незыблемой основе веры, — а к «богословским мнениям», но вся та сфера догматической проблематики, к которой мы обращены, овеяна этой свободой: мы должны научиться глядеть на действительность, как она есть, должны дать место свободе.

Задача Братства в том и заключается, чтобы некоторым внутренним подвигом, усилием любви друг к другу помочь осуществлению в нас соборности. Среди членов Братства есть разномыслие по ряду вопросов; конечно, хорошо было бы, если бы его не было, но не нужно смущаться его наличностью. Мы должны почувствовать свое единство в основном, — ибо слияние и сближение друг с другом трудно и может даться нам лишь как плод свободных усилий.

Мне лично могут послать упреки, что в образовании Братства повторяются старые грехи интеллигентской психологии — влечения ко всякого рода организационному грюндерству. Но о себе могу сказать: и годы, и все пережитое, и пастырский путь мой сделали меня свободным от этого; а уклоняться от ответственности, ныне на всех нас возложенной, считаю невозможным, недобрым.

О Ватиканском догмате. Протокол заседания Братства св. Софии. 13/26-IV - 14/27-IV 1924 г. (Прага)

Присутствовали: еп. Сергий;1 члены Братства: о. С. Булгаков, П.Б. Струве, Г.В. Флоровский, В.В. Зеньковский, П.А. Остроухое, Л.А. Зандер; гости: Н.О.Лосский, А.А. Кизеветтер, И.И.Лаппо, А.А. Вилков, А.С. Изгоев, Л.Н. Липеровский,2 К.П. Струве.

После молитвы и благословения еп. Сергия, о. С. Булгаков прочитал доклад «О Ватиканском догмате». Дав характеристику православия и католичества, как двух типов церковного сознания, отметив, что лишь при устранении Ватиканского догмата может быть поставлен вопрос о соединении церквей, о. С. Булгаков выяснил историкодогматические и психологические корни папизма в католичестве, особенно остановившись на анализе «канонического хлыстовства», элементы которого имеют место в культе папы (как Vicarii Christi), отметив также онтологическое выпадение начала свободы в католичестве.

В.В. Зеньковский присоединился к тому, что при всех ошибках и соблазнах исторического католичества оно сохраняет мистическое здоровье… Если реформация как бы выпрямила то начало христианской свободы, которое было забыто и подавлено католичеством, то не идет ли дорога самоисцеления католичества через соблазнительные пути реформации?

Г.В. Флоровский стремится путем анализа понятия «мистическое здоровье» отвергнуть постановку вопроса, данную В.В. Зеньковским. … вопрос об оздоровлении католицизма рисуется Г.В. Флоровскому так, что только в порядке чуда или катастрофы можно его ожидать. Если католичество освободится от папизма — оно рухнет, а значит, путь к выздоровлению для католицизма лежит через его историческое крушение. Конечно, здоровье Запада может восстановиться лишь через приобщение к православию, но в историческом порядке это неосуществимо, ибо вернуть Запад к эпохе церковного единства значит зачеркнуть девять веков его истории. Разве это возможно? Выход для католицизма заключается в отказе от пережитой им истории, — это, конечно, исторически неосуществимо.

К Велеградскому съезду

Собрат и сослужитель о Христе Господе нашем Протоиерей Сергий Булгаков

В различном понимании природы церкви и церковности обнаруживается не только церковноисторическое разногласие, которое могло бы быть устранено дальнейшим изучением или научно-богословской полемикой, но, что гораздо важнее, и разный религиозный опыт, разное чувство церкви, которая для католика переживается преимущественно как крепкая организация, централизованная иерархия с папой во главе, для православия же есть внутреннее единство жизни во Христе, в любви и свободе. И только в православии есть сила примирить оба начала, враждебно столкнувшиеся в западном мире в эпоху реформации: послушание и свободу; в живом церковном опыте, когда придет брачный час православия, когда откроются глаза западных народов и они увидят его свет и истину.

«О царской власти». Протокол заседания Братства во имя св. Софии Премудрости Божией. 13/XI н. ст. 1924 г. (Прага)

Присутствовали: о. С. Булгаков, П.Б. Струве, И.И. Лаппо, B.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, Л.А. Зандер, П.А. Остроухое и гость И.О. Лосский.

Отец С. Булгаков. Наша беседа — о природе царской власти и об нашем отношении к ней.

… Хотя все это понимание власти связано с единодержавием (самодержавием), но это не значит, что богоустановленная власть существует лишь в одной точке — она разлита повсюду. То, что ныне зовется «демократией», имеет в церкви иной смысл и значение, выступая как учение о царственном священстве и о богосыновстве всякого христианина. Для царя здесь очерчена непереходимая граница. Подданные государства, будучи сынами Божиими, призываются не к oboedientia passiva (как учит католичество), а к послушанию на основе свободы. Царь один, потому что вообще харисмы, данные всей церкви, осуществляются в личности, и потому, что царская власть не может быть раздроблена в ответственности.

«Об оцерковлении жизни». Протокол заседания Братства св. Софии. 19 и 26 марта 1925 г.

Присутствовали: о. С. Булгаков, П.Б. Струве, В.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, Л.А. Зандер; гость: И.О. Лосский.

После молитвы делает доклад В.В. Зеньковский.

Та идея «оцерковления жизни», «построения церковной культуры», которую так часто можно ныне встретить в различных статьях и докладах, выдвинута несомненно самой нашей жизнью. Возврат к идее церковной культуры наблюдается даже в протестантском мире, у нас же, после недавнего еще небрежения и поверхностного отношения к церкви — ив народе, и в культурных слоях — имеет место глубокий перелом, духовный возврат к церкви, — и это настойчиво ставит проблему «церковной жизни».

Это проблема не новая, не принадлежит только нашему времени: она настолько внутренне присуща духу христианства, что всегда, когда оживлялось и крепло христианство, возрождалась эта идея. Для понимания того, как должно ставить проблему церковной культуры в наше время, для нас особенно поучительны два опыта, близких к нам — я имею в виду католическое средневековье на Западе, старообрядчество у нас. Что касается первого, то его накал лежал в направлении внешней теократии, однако не следует этого и переоценивать, не следует забывать горячего и страстного энтузиазма, общей одушевленности и ненадуманности самого замысла «оцерковления» жизни. В меру духовной зрелости того времени, искренне и сердечно христианское общество Запада шло навстречу церковным силам. И все же — система средневековья разбилась, от нее отлетел дух творчества. Отчего? Как ни проводилась идея церковного порядка и приоритета церкви над жизнью, но в средневековье не было места свободе. То, что уже было у бл. Августина, с его нечувствием свободы и даже отрицанием ее, с его «послушаньем» церкви, не завершающим срастание с церковью, а начинающим его, — все это глубоко было связано с основами средневековой психологии. Не тот ли же порог стал и перед старообрядчеством — только не в проблеме внешней свободы, а в проблеме внутренней свободы? Старообрядчество глубоко ощущало силу и ценность ткани предания, но оно оказалось и рабом его, не сумело обрести в себе свободу духа. Оно стремилось к «оцерковлению» жизни и до известной степени добилось его, — но все же оно оказалось исторически бесплодно, и как в католичестве веяние свободы выводило из церкви, так и в старообрядчестве — где была свобода, там разлагалась церковность. Проблема сочетания традиционализма и свободы, авторитета церкви и свободы — эта вечная проблема христианской культуры — вновь стоит перед нами во всей своей эмпирической трудности.

По предложению о. Сергия, в беседе условлено касаться и общей проблемы, и конкретных данных.

Н.О. Лосский. Вопрос, поднятый В.В., принадлежит к числу смущающих, ибо боишься, чтобы свобода не была попустительством. Мысль, что христианство есть жизнь Духа Святого, [пропуск в рукописи], то я [пропуск в рукописи] не вступать на ложный путь, я думаю, что свобода, соединенная с любовью, обеспечивает правильное отношение к человеку. Отношения к чужим верованиям должны воспитывать зоркость к [научной] основе чужих взглядов. Когда люди подходят к католицизму и протестантизму без симпатич. вживания — беда.

Г.В.Флоровский Свобода в церкви — это трудно. Можно ли думать, что свобода лиц, находящихся в составе церкви, не даст оснований для «отлучения» — что мы должны считать принадлежащими к Церкви, если они сами считают себя православными... Я думал всегда, что расширение православной церкви должно совершаться путем внутреннего убеждения, и вот у нас в начале революции Закон Божий перешел в положение частного преподавания и т.п. Тот же вопрос — об организации государственных учреждений. Все это должно быть продумано в духе свободы. Но я лишь ставлю вопросы и не пытаюсь дать ответ.

Отец С. Булгаков… Если вслушаться объективно в положение вещей, можно не связывать проблему с понятием свободы в церкви, ограничив лишь предел свободы церкви. Я так слышу то, что говорит В.В. Я, как член церкви, не могу жить и дышать без свободы, — это отстаивал ап. Павел. Есть трудность здесь — ведь церковь есть авторитет, установление нормы истины и требование послушания — и самочиние есть грех и легкомыслие. Но это может быть грехом и в одну, и в другую сторону. Для меня руководящими являются слова ап. Павла — что «любовь сорадуется истине и не радуется неправде».

…. Благодать пастырей дает силу любить грешника, не соблазняясь грехом; священник так много знает дурного, страшного, что без благодати не мог бы это пережить, — это дает силу любить грешников. Это есть раскрытие большой духовной сущности христианской любви — и в личных, и вне личных отношениях.

Чтобы конкретно это осуществлять, нужно глубокое чувство стихии церковной — не только как авторитета, но и свободы, не только вечного, но и в нас раскрывающегося начала.

Я достаточно узнал «логику» заблуждений — и мы все знаем, что в отношении людей к истине есть непереварение и преждевременные задержки, которые выражаются в преувеличенном догматизме (в психологическом смысле).

Православие есть свобода не только потому, что где Дух, там и свобода, но и потому, что, не зная внешнего непогрешительного авторитета, оно возлагает на своих членов бремя свободы — ибо свобода всегда опасность и соблазн.

Конечно, горе тому, кто соблазняет, но я считаю существенным, чтобы жизненно в церковном отношении было чувство свободы. Посмотрим назад.

…со всеми трудностями свободы надо свободу любить. Есть неизбежная, для людей религиозно мыслящих, возможность такого неточного выражения мысли и чувств, что они вызывают осуждение. Здесь важно участие «добросовестности». Для меня как пастыря ясно, где идет линия, разделяющая немощь от хулы.

Я так резюмирую для себя слова В.В.: есть обязательство верности церкви, но нужно хранить и то, чтобы верность не превращалась в раболепство и порабощение. Это относится и к взрослым, и к молодежи. Взрослые — здесь ужасающие рупоры, сказанное шепотом гремит на «весь мир». Надо аскет[ично] бороться с этим провинциализмом, ….Внешне понятое послушание иерархии понимается как исчерпывающее все церковные работы, всю просветительность. Ценя все «правила», все же скажу, если из этого получается лишь наименьшее сопротивление, это становится тревожным. Если это выше правил — это хорошо, если это вне правил — тревожно.

П.Б. Струве. Но я хочу по вопросу основному. Я считаю, что в православии есть стихия свободы, столь чуждая католичеству. (О протест., при отсутствии догматического определения — протест, свобода есть свобода безразличия). Но свобода в православии — это трудно формулировать и поэтому трудно нормировать. Чтобы иллюстрировать эту мысль, на каком душевном опыте это основано, — я могу кое-что сообщить из своей жизни (с отцом: любовь к свободе в православии). И это важная и драгоценная сторона в православии, не просто терпимое, но даже любовное отношение христиан — вне ограды церкви. И это именно привлекает и обращало к православию. Но особенно трудное положение для интеллигенции — которая не [нрзб.], а не могла этого прямо выявить — создать через труд. Наше положение, я думаю, определяется этим наследием. Вспомним отлучение гр. Толстого. Я не берусь, нужно ли было это, — но суждения о нем были сложные, его воспринимали как насилие, тогда как это была лишь точка, поставленная к самоотлучению Толстого. Толстой очень давно и сознательно вышел из церкви. Насилия и неправды в акте церкви не было, — а между тем, какие были курьезные случаи. Академик Марков потребовал (письмом в редакцию), чтобы и его отлучили... Это странная реакция...

Нельзя доводить свободу до безразличия. Во имя свободы нельзя требовать от церкви общественного безразличия.

Но и в церковной области должны быть разделения политические и религиозные, как и в политике надо отделять политическое и религиозное. Нельзя консерваторам требовать, чтобы все консерваторы были православными, и нельзя православным требовать, чтобы все православные были консерваторами. Я не вижу «начатков клерикализма», я вижу другое — приражение политических эмоций к религиозному движению, а с другой стороны, непонимание, что есть свобода (как в случае с Л. Толстым). Можно внутри церкви спорить, нужно ли отлучение, но, будучи вне церкви, нельзя спорить с ее решениями.

…. Отец Сергий ссылается на эмиграцию — а я не вижу этого. Я не считаю русских беженцев эмигрантами в том смысле, как думают обычно. В эмиграции обычного типа бывают яды, у нас нет, — ибо находящиеся в России тоже «эмигранты» без свободы гласности, ибо все в тюрьме. Неприложимы к объяснению ссылки на эмигрантов.

Зандер. В вопросе о свободе и дисциплине, беря его не [нрзб.] (Лос.[?]), не в общей церковной массе, а конкретно, то для меня существенно волеустремление.

«О положении Церкви в России» Протокол заседания Братства св. Софии в Праге 21 /V 1925 г.

Присутствовали: о. С. Булгаков, В.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, П.А. Остроухов, П.Б. Струве; гость: Н.О. Лосский.

Отец С. Булгаков

Церковное решение должно быть поэтому внутренне свободно, но оно не может не иметь связи с жизнью.

Протокол заседания Братства св. Софии в Праге 25/VI 1925 г.

Присутствовали: еп. Сергий, о. С. Булгаков, В В Зеньковский, Г.В. Флоровский, Л.А. Зандер, П.А. Остроухов; гость: Н.О. Лосский.

Отец С. Булгаков делает доклад о современном положении церкви в России

…Фактически мы имеем здесь настоящую автокефалию. Если бы, например, какая-либо из митрополитских или епископских кафедр в эмиграции стала свободной — разве было бы послано ходатайство митр. Петру о ее замещении? Нет, она была бы самостоятельно замещена здесь….

Это есть трагедия, — здесь на каждом шагу приходится наступать на острые гвозди, и эта трагедия лишь увеличивается тем, что существуем мы — эмигрантская, свободная и враждебная советской власти

Церковь в Советской России находится в пленении, и мы, стоящие в свободе, попадаем на очень сложную и запутанную каноническую почву в отношении к церковной России.

Было бы религиозно неверно говорить об аполитизме церкви quand même— и заграничная церковь, свободная от советского ига, несвободна от обязанности бороться с советской властью (своими средствами, конечно).

Если, с одной стороны, заграничная церковь может быть понуждаема — со стороны церковной России — к такой мягкой и «аполитической» деятельности, которая для нее несовместима с христианским духом, то, с другой стороны, могут в нашей эмиграции наступить такие обстоятельства, которые потребуют от церкви определенного политического выявления себя. Я считаю, что близок момент, когда решительное расхождение внутри советской и заграничной церкви станет неизбежным. Замечу тут же, продолжая аналогию, приведенную выше, что патр. Григория V свободная ныне церковь не только высоко чтит, но недалека и от того, чтобы канонизировать его...

Г.В. Флоровский. Мне хочется дополнить мысль о.Сергия: существуют не две, а четыре позиции — по две, как в России, так и здесь. А — в России: 1) для заточенных и гонимых иерархов нет необходимости в лояльности и 2) для находящихся на свободе неизбежна лояльность.

Н.О. Лосский. Я считаю правильным все то, что говорил о. Сергий, то есть, что поведение подъяремной церкви и поведение свободной церкви не могут не быть различными.

Н.О. Лосский. Я вижу в России один церковный ответ (при многообразии его индивидуальных выражений), и ответ этот состоит в лояльном отношении к власти. Но в свободной заграничной церкви действительно не чувствуется одного церковного ответа — и это очень тревожно.

Л.А. Зандер. Я откровенно должен сознаться, что заграничная церковь наша оставляет во мне очень тяжелое впечатление. Зачем называть ее свободной, раз она пребывает в таком пленении у политических партий (на Карловацкий собор, как я знаю из первых рук, духовенство никак не могло собраться само — Марков1 всюду лез). Если будет грозное послание из России — во всем ли оно будет неверным? Одно дело — то благословение, которое преподал святой Сергий перед битвой с татарами, а другое дело — торопливое вмешательство в фиктивные и полуфиктивные начинания. Я считаю обращение ВЦУ к Николаю Николаевичу ошибочным и недопустимым. Церкви быть в рабстве у Маркова или Махараблидзе2 — недопустимо. (Марков (Марков 2-й) Николай Евгеньевич (1866— 1945) — один из лидеров Союза русского народа и Союза Михаила Архангела, фракции крайне правых в III и IV Государственных Думах. В эмиграции — Председатель Высшего Монархического Совета (до 1931).

Н.А.Бердяев. Устранить недоразумение: выход из Братства не означает, что он не дорожит общением с членами Братства, которым он дорожит и хочет продолжать; быть гостем, как Лосский

Духовно чувствовал себя безмерно свободнее и счастливее за 5 лет в Советской России, чем здесь; большевики были совершенно инородны, а внутри была духовная свобода.

Протокол заседания Братства св. Софии

4 июня 1926 г.

Присутствовали: о.С.Булгаков, С.С. Безобразов, В.В. Зеньковский, Н.А. Бердяев. Г.П. Федотов, Л.А. Зандер, Г.Н. Трубецкой, А.В. Карташев, П.Б. Струве, Б.П. Вышеславцев.

Записка Г.Н. Трубецкого «Лжеименная церковь в России» (записка роздана всем членам Братства).

Записку издать от имени Братства (с Обером1 не связываться). Почему от Братства — самая удобная форма — эффективная; не иерархи, светские свободные люди, известные. Значение для Советской России, для инославных кругов; для Америки; представить митрополиту в полное распоряжение (можно и безымянно). (Написать письмо митрополиту).

Все материалы раздела «Внимание! Угрозы и тенденции»

Реклама

© Авторские права на идею сайта, концепцию сайта, рубрики сайта, содержание материалов сайта (за исключением материалов внешних авторов) принадлежат Наталье Ярославовой-Оболенской.

Создание сайта — ЭЛКОС