Персональный сайт Натальи Чистяковой — Натальи Ярославовой
Natalia Chistiakova—Natalia Yaroslavova’s Personal Website

Ярославовы у места явления «Надежды в конце Мира» - Табынской иконы, предположительно, Хазарской епархии 10 в., найденной в 16 в. на бывшей территории современной Башкирии, Ч.3

    • Царевич Иоасаф. Успенский собор Кремля. Фреска алтарной преграды. 1481 г.
    • Преподобные Варлаам и Иоасаф. Роспись собора Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря. 1502-1503 гг.
    • Царевич Иосаф и Варлаам, грузинская рукопись начала VII в. «Мудрость Балавара» - «Балавариан», Синай
    • Изразец Царских палат Ипатьевского монастыря о Царской короне и невидимом «Философском камне»
    • Иоасаф Печерский с «Жестом Будды»
    • Фотография старца Горицкого монастыря опальных цариц близ горы Маура. Ладонь «вовне»
    • В.В.Голицын - фактический правитель при царевне Софье, достраивал церковь Иоасафа, увлекался Китаем. Ладонь «вовне»
    • Ситатара. Ладонь «вовне»
    • Наталья Ярославова (Чистякова), 2005 год, Тюмень
    • Наталья Ярославова (Чистякова), у здания Тюменской областной Думы, 1999 год
    • Справа – налево: Б.Ярославов (с папиросой), неизвестный, Пинегин, В.Кошелев, В.Давыденко, 1978 год
    • Церковь святого Царевича Иоасафа в Москве. Снесена в 1937 году. Архитектор К.Тон (Храм Христа Спасителя)


©Ярославова-Оболенская Наталья Борисовна, урожденная Ярославова (22.2.1960).Экс Годунина (23.10.1981-14.4. 1991).Экс Чистякова (14.4.1991 -10.06.2014). Я родилась 22 февраля 1960 года, Нефтекамск, Краснокамского района Башкирской АССР.
На дату публикации моя фамилия была Чистякова по бывшему мужу. Я подписала статью фамилией Чистякова и моей девичьей фамилией Ярославова

© Наталья Чистякова-Ярославова
7-9 апреля 2012 года

О следах буддизма в христианстве, как выяснилось, напоминает не только название явленной в Башкирии Табынской иконы Божией, близкой к Казанской Богородице, но и упоминаемый в Фондах Н.М.Михайловского «Стих Иоасафа Царевича» вместе с уставом Саввы Освещенного, хранившиеся рядом с «Дневниками А.Т.Ярославова» в центре черниговского масонства - городе Нежине, до их возвращения в Петербург.

Сидхарт Гаутама (Будда) - это и есть почитаемый у христиан, как святой, царевич Иосаф Индийский, чье «Житие» включено даже в «Четьи Минеи».

Принадлежащие руке всемирно известного живописца Дионисия фрески с изображением Царевича Иосафа (Будды) были созданы в конце XV века в Успенском Соборе Кремля и в соборе Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Иллюстрируют они «Повести о Варлааме пустыннике и Иоасафе Царевиче индийском», полное название которой следующее: «Книги, называемые Варлаам. Повесть душеполезная, из восточной эфиопской страны, называемой Индией. В святой град Иерусалим принесенная Иоанном, монахом, мужем честным и добродетельным, из монастыря святого Саввы».

Речь идет о монастыре Саввы Освещенного.

Святитель Игнатий Брянчанинов, патронируя русские монастыри, писал: «Устав, принятый Церковью, есть устав Лавры Саввы Освященного; Валаамский устав есть список с Саровского сочинения какого-то иеромонаха Исаакия…». Т.е. Брянчанинов настаивал на том, чтобы новые монашеские правила, помимо Устава Саввы Освещенного или иначе Иерусалимского Устава не изобретались, поскольку Устав Саввы - ученика Ефимия Великого - это своего рода эталон. Считается также, что на создание Иерусалимского устава оказали влияние иноческие уставы преподобного Пахомия и святого Василия Великого. По данным Википедии «Оригинальный список Иерусалимского (Палестинского) устава, по сообщению Симеона Солунского, сгорел в 614 году, когда Иерусалим захватил персидский царь Хосров».

При этом, в фондах Н.М.Михайловского я видела упоминание «Устава церковной службы в Иерусалиме святой Лавры, Преподобного Саввы, 1611 года» (Фонд, 487, F-26,27). Т.е. Савва Освещенный - одна из ключевых фигур в русском Православии.

На Руси, Устав Саввы Освещенного появился в широком употреблении со времен Киприана - митрополита Киевского, Литовского и всея Руси - единственного из митрополитов Владимиро-Московской Руси XIV века, не подчинившегося власти Золотой Орды и «объединившего на период 1380-1382 и 1390-1415 годов православные епархии территорий Великого княжества Литовского, Королевства Польского, Московского, Тверского княжеств и Новгородской республики» («Киприан»)

Принимая во внимание тот факт, что монастырь Саввы Освещенного был одним из наиболее авторитетных и, при этом, его почтение распространялось на историю о святом Иоасафе Индийском (Будде), надо исходить из того, что именно под влиянием монастыря Саввы фрески святого Царевича Иоасафа получили распространение на Руси, во всяком случае, среди тех, кто умел во всем «Видеть Дух, а не Букву».

А поскольку к росписи Собора Рождества Богородицы в Ферапонтовом монастыре привлекал художника Дионисия - архиепископ Ростовский и Ярославский Иоасаф (Оболенский), можно высказать обоснованное предположение, что идея создать фреску с Иоасафом Царевичем (Буддой) принадлежала лично ему.

Тем более, религиозное имя архиепископа было - Иоасаф.

Историю архиепископа Ростовского и Ярославского Иоасафа (Оболенского) я изучала внимательно, потому что это - двоюродный брат Ярослава Васильевича Оболенского - родоначальника князей Ярославовых, основателя Псковского Печерского монастыря в 1472 году («Тайна последнего сенсационного Указа Принца Пскова Ярослава Оболенского - родоначальника князей Ярославовых»).

При этом, построенный архиепископом Ярославским и Ростовским Собор Рождества Богородицы в Ферапонтовом монастыре находился недалеко от мест, связанных с историей Ярославовых в Горицком монастыре опальных цариц и Кириллове.

Можно было бы подумать, что это некая прихоть Иоасафа (Оболенского) увековечить в соборе фрески одноименного святого Иоасафа Индийского. Однако, когда я внимательно изучила историю будущего индийского Будды, ставшего православным Святым, то поняла, что она не только о царе Иоасафе, рождение которого почувствовал пророк Варлаам, пришедший к нему из Междуречья, и ставший его учителем, но также - о «невидимом Камне», можно сказать, «Философском Камне», который Варлаам после испытания разума царевича Иоасафа, продал ему:

«Варлаам сказал, что привез для продажи царевичу драгоценный камень, имеющий свойство освещать сердца слепых светом истины, глухим открывать слух, немым давать голос, больных исцелять, глупых умудрять, демонов изгонять; тот, кто делается обладателем камня, пользуется всеми благами, но камень этот видим только для того, кто обладает чистым здоровьем, зрением и целомудренным телом» («Сидхарт Гаутама (Будда) почитается у христиан как святой Иосаф царевич Индийский»)

Т.е. Варлаам почувствовал этого царевича Иоасафа, также как Волхвы почувствовали и просчитали рождение Христа. Кстати, и жил Варлаам в Сенаарской пустыне, недалеко от Харрана (Карры), где хорошо знали астрономию.

Одевший власяницу, вместо царского платья, царевич Иоасаф Индийский не хотел царствовать, но по настоянию отца стал правителем выделенного ему царского удела, который сделал счастливым: «Здесь он стал наставлять народ истинной религии и сделал свою страну образцом христианского царства». После смерти отца Иоасаф царствовал на благо своего народа, а в финале жизни отказался от трона и ушел в пустынь к своему учителю Варлааму: «найдя учителя, Иоасаф поселился в его пещере и обнаружил такие способности к бдению неустанной молитве и способностям, что превзошел и Варлаама».

Вообще-то это история о «Пути совершенства». Вероятно, поэтому она и стала столь популярна и у арабов, и у католиков. Не исключаю, что к её распространению причастны поклонники «Философского камня», в т.ч. тамплиеры, ордена, ну и конечно венецианцы с их ежегодным «Долгим ходом» до Белого камня.

«В Венеции, где жили финикийцы, Гермесу посвящается некий древний «долгий ход», о котором говорят, что он «древнее христианства» … Каждую Пасху на рассвете дож Венеции возглавляет процессию, идущую от Пьятцетты и обратно к собору Сан-Марко. Это называется «долгий ход, церемония такая же древняя как сама Венеция»… В центре стены, ставшей последней точкой остановкой процессии, был вмурован простой Белый камень, которому дож и его свита отнеслись так, словно в нем было заключено некое чудо … Это был не простой ритуал… Каждая остановка в ходе движения символизировала ступень на пути перехода из одного состояния - в другое. Это было похоже на формулу… Формулу чего ? … Тут Руссо (Жан Жак) прервал рассказ…»…

Вторым после Гермеса известным Целителем был Иисус - Еушэ - в переводе означает и «спаситель», и «целитель», и «врач»

Истории о «долгом ходе», которая интересовала Жан Жака Руссо, я уделила внимание в статье: «Ипатьевские тайны: Князья и Императоры Дмитрии Угличские и Великие князья Красные, Ч.5».

Третий кессон изразцов «Коронованного Ипатьевского монастыря», описанный в вышеназванной статье, тоже был посвящен Камню:

«Корона возвещает: «постоянно исправлено». Наш Камень нуждается в исправлении. Он темен и безвиден, его не признают в жизни за царя, как не признавали за царя Христа. Лишь немногие могут опознать его, и тогда они обретут корону с двумя перьями - двумя летучими субстанциями. Но с ними не разобраться без языка пламени, исторгаемого из короны, речь здесь, видимо, идет о тайном огне философов, благодаря которому два легких пера могут пребывать в балансе. Камень не готов, его необходимо исправить. Исправивший его, даже и не получив желанного, уже обретает корону»

Что касается Жан Жака Руссо, то обращу внимание, что он выделен, как автор, опять же - в фондах Н.М.Михайловского - одного из пяти членов Комитета Правления Императорской Академии Наук, куда Н.М.Михайловский включил: «Исповедание веры г. наместника Савоярда» (савойяр, уроженец Савойи. Савоярд - самый большой колокол Франции). И этот труд тоже хранился рядом с «Дневниковыми записками А.Т.Ярославова».

Не случайно, видимо, и «знаменитый венецианский путешественник Марко Поло (1254-1324) после многолетних скитаний по Азии вернувшись домой, привез с собой легенды о Будде и его деяниях. И был изрядно удивлён, обнаружив, что они давным - давно известны в Европе. Но в виде христианского жития (в восточных версиях «Билавхар и Будасаф»), где индийский принц Сиддхартха, будущий Будда, превратился в царевича Иоасафа (Иосафат, Joasaph or Josaphat, Arabic - Yudasatf, Persian - Budasif, Budasaf) и под этим именем был занесён в святцы почти всех западных и восточных церквей…

Возможно, именно благодаря этой истории возникло бытовавшее в Древней Руси представление об Индии как о православном царстве. Это народное поверье было опровергнуто только в конце XV - начале XVI века, после путешествия Афанасия Никитина. Следы этой легенды обнаруживаются даже в появившемся в XIII веке «Сказании об Индийском царстве». В нем говорится, что индийский царь Иоанн не только царь, но «и поп … поборник православной веры Христовой». («Сидхарт Гаутама (Будда) почитается у христиан как святой Иосаф царевич Индийский»)

Как видим, в последнем сюжете, даже имя царевича: с Иоасафа на Иоанн сменили…

Надо сказать, что Иоанн Грозный уделял много внимания Царевичу Иосафу, так же как и другим царям, добровольно принявшим монашество.

Приводимые Иоанном Грозным в его письмах «многочисленные примеры царских и княжеских пострижений, взяты из ранней истории Византии, стран Востока, Сербии: индийский царевич Иоасаф, эфиопский царь Элизвой, александрийский князь Исидор Железный, сербские «крали» Симеон Неманя и Стефан Первовенчанный, константинопольский патриарх Игнатий (был сыном императора), черниговский князь «Святоша» (Святослав Давыдович). В качестве отшельников, аскетов и подвижников веры они ему дороже и милее, чем в качестве царей и князей» («Иван Грозный о монастырях и монашестве своего времени», Черкасова М.С.).

Судя по цитате, позиция Ивана Грозного была такова, что представителям великих родов и с такой системой взглядов, лучше добровольно оставлять трон и уходить в монахи.

Хотя вообще-то именно царевич Иосаф сделал своё Индийское Царство счастливым, а когда он решил удалиться в пустынь к учителю Варлааму, жители его страны погнались за ним и уговаривали вернуться.

За Иваном Грозным, как известно, никто бы гнаться не стал. Однако тираны всегда ищут себе «моральную индульгенцию».

Таким образом, Царевич Иосаф Индийский был особенно интересен представителям царских и великоняжеских родов. И русские Светильники намеренно воспроизводили его образ на фресках соборов коронованных и царских храмов.

Архиепископ Ростовский и Ярославский Иоасаф (Оболенский), удалившийся в Ферапонтов монастырь в знак протеста с политикой Ивана III, возможно, оставил фреску святого Царевича Иосафа Индийского - в назидание и этому «третьему Ивану». А живописец Дионисий, расписавший по приглашению Иоасафа (Оболенского) Ферапонтов монастырь, затем повторил этот фрагмент, с Царевичем Иосафом, уже в Успенском Соборе Кремля.

Образ Иосафа Царевича сохранился также в склепе Старопечерской Преображенской церкви Нижнего Новгорода, «где почивают под спудом мощи Схимонаха Иоасафа… На передней восточной стене устроен небольшой иконостас в три киота рядом, с тремя посеребренными лампадами пред иконами - в середине «Преподобного Иоасафа Царевича», справа - «Феодоровской Богоматери», а слева - «Церкви торжествующих», хорошей иконописной работы. Вверху над этими иконами в полукруге живописный образ Господа Саваофа, с небольшой лампадкою, никогда не гасимою («Святой праведный схимонах Иоасаф, Печерский чудотворец - память 2 декабря»)

История этого монаха необычна ещё и тем, что его мощи - единственные, из сохранившихся после сильнейшего землетрясения 18 июня 1597 года.

Причем Иоасаф Печерский - изображается с «Жестом Будды».

Символично и изображение Федоровский иконы Божией Матери рядом с Царевичем Иоасафом, ставшим Совершенным, благодаря «Невидимому Камню».

Ведь именно Федоровская икона Божией Матери «отметила своим явлением» Городец, близ Нижнего Новгорода, где город Китеж был «спасен» на дне озера Светлояр.

Отметила Федоровская Богородица и Кострому, которую на несколько столетий выбрала своим «Домом», охраняя подступы к Ипатьевскому монастырю с его кессонами о «Философском Камне».

История спасения мощей Иоасафа Каменского при пожаре в Спасо-Каменном монастыре, напоминает историю мощей Иоасафа Печерского.

А в настоящее время его мощи хранятся в Вологде, где «при раке святого благоверного князя Иоасафа: Икона Божией Матери, именуемая Толгскою»

Я думаю, что Федоровская икона Божией Матери и Толгская икона Божией Матери - это и есть «Философские камни» святых Иоасафов !

Упоминание некого старца Иоасафа, скорее всего Каменского, поскольку он авторитетен в Вологде, есть и на водоосвятной чаше, а точнее «водоосвятном сервизе», связанном с именем Петра I, где упоминается одновременно архиепископ московский Адриан.

«Серебрянная Водосвятная чаша имела узорчатую резьбу и серебряный звездообразный круг, на котором вырезано Богоявление Господне. А также надпись крупной вязью: «В лето 7185, от воплощения же Бога Слова 1677, месяца маiя в 28 день, сделана во граде Вологде Российскаго государства в соборную и апостольскую церковь Премудрости Слова Божия… На шести круглых клеймах поддона изображены слова: помяни - Христе Боже - труды - и тщание старца Иосафа». По краям его чеканные изображения фантастических узоров, зверей и цветов … На краях между узорами и звездами вычеканены весьма рельефно четыре человеческие головы, лицом обращены прямо кверху; в середине блюда, в круге слова:» Б. Р. Б. (т. е. Божия ради благодати).

К чаше прилагались две кружки с надписью «Благословением кир Адриана, архиепископа московскаго и всех российских стран патриарха, … что он архипастырь благословил в наследство будущим родом».

Также в этот «водоосвятный сервиз» входила «Стопа серебряная, золоченая, на трех, в виде шариков, ножках; на одной стороне ее вырезан государственный российский герб орла двуглавого и вокруг него буквы: б. м. п. д. в. г. ц. и. В. К. П. А. В. В. М. Б. Р. С.: т. е. Божьей милостью поспеществующею державный великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич, всей великой, малой, белой России самодержец; на другой стороне изображен Самсон, растерзывающий льва, с надписью: «сочиняю сего агнцем»; по верхнему краю стопы надпись: «Виват, виват, виват царь Петр Алексеевич»

Эти три ножки в виде шариков, вероятно, весьма заинтересовали бы Н.К. Рериха, который уделял больше внимание символике трех окружностей.

Мне интересны, в процитированном, слова: «в наследство будущим родам».

И опять же, в тексте написано: не «от рождества Христова», а «от воплощения Бога Слова». В предыдущей главе я приводила цитату, где отсчет времени идет «от воплощения Бога Славы».

Цари - те, в ком воплощен «Бог Слова» и «Бог Славы». Это и есть главное родословие.

Однако, как говорил Н.К. Рерих: «Дверь в Шамбалу открывается только с той стороны».

Точно также: «Бог Славы и Слова сам принимает решение о своем воплощении».

Возможно, размышления на эту тему и были в исследованиях: «О зачатии и рождении Петра» и в «Похвале Петру I» Фонтенеля Вернара из фондов Н.М.Михайловского.

Сам вологодский «водоосвятный сервиз», вероятно, юбилейный и посвящен пятилетию царевича Петра I.

В семье царевича Петра I был явный культ Андриана и Натальи, обусловленный, как видится, именем матери Петра I - царицы Натальи Нарышкиной, воспитанницы боярина Артамона Матвеева («Царское имя Натали от царя Аттилы и мужская Ё (Yo) версия современной политики России»).

Поэтому при жизни Петра I были особо распространены соборы Андрея Первозванного, а также церкви, посвященные Адриану и Наталье.

В фондах Н.М. Михайловского упоминаются:

«Письма Петра патриарху Адриану «о Владимирской иконе».

«В 1700 году митрополит Ростовский и Ярославский, опять же, Иоасаф (Лазаревич, † 1701) благословил возвести в Андриановом монастыре Пошехонья, над святыми вратами, церковь во имя святых Адриана и Наталии с приделом во имя преподобного Михаила Малеина».

В данном случае, упоминается второй Иоасаф Ростовский и Ярославоский после Иоасафа (князя Оболенского). Михаил Малеин - основатель сети Афонских монастырей, также символизирует представителя царского рода, принявшего монашество.

Иона Пошехонец, ушел позже в Башкирию и отметился около Табынской крепости, названной в честь горы Пяти Богов, в одном из древних монгольских центров буддизма.

Если исходить из того, что «привычки свыше нам даны», то мне интересны и собственные привычки и предпочтения.

В интервью «Леди политика с ароматом от «Диора», или откровения Натальи Чистяковой», от августа 2005 года, я упоминала о том, что выделяю индийский стиль:

«В юности я очень хотела стать модельером, достаточно хорошо рисовала, подбирала цветовую гамму. (Это родители меня определили в нефтяники). В принципе, моделированием я и сейчас занимаюсь, только в контексте, скажем, прогнозирования (смеется) … Считаю, что имидж деловых женщин в России несколько однотипен и нуждается в усовершенствовании. В свободной жизни, не связанной с деловым общением, предпочитаю французский стиль и где-то, быть может, элементы индийского наряда. То есть легкие ткани, много красок, цветную обувь…»

Дополню этот рассказ в контексте привычек.

Из всех женских украшений я больше всего любила браслеты. Зимние шапки, отороченные мехом всегда носила «на лоб», до бровей. При этом они - с кожаным верхом. И почти все детство я просидела в «позе лотоса».

А сестры отца, когда садились на диван в неформальной обстановке, всегда «подбирали под себя ноги». Причем эта поза естественна. Это привычка, а не мода и не для имиджа.

Возможно, описанное - влияние Башкирии, где я воспитывалась, в т.ч. и на сказках о визирях и батырах. Но в Башкирии, как уже ясно, сильны следы буддизма.

Да и река Кама называется именем Бога Любви в индуизме - сына Лакши и Вишну.

К тому же Кама - это огромный нагорный регион Тибета, «страна четырёх рек и шести горных кряжей». Основное население составляют тибетцы, говорящие на камском языке. Кам был исследован в 1900 году русским путешественником Петром Кузьмичом Козловым, который в 1907 году встречался с Далай-ламой XIII, выехавшим из Тибета по вызову Циньского двора и на момент встречи с Козловым находившимся в Урге («Кам»).

Как я понимаю, это должен был быть последний Далай-Лама, судя по Н.К.Рериху… Но следующие Ламы почему-то не решились воплощаться на Западе.

Есть история Веры Никтополеоновны Соломирской - правнучки Алексея Тихоновича Ярославова, автора «Дневниковых моих записок» (отдел древних рукописей, РНБ), и одновременно - супруги собственника золотых копей на Урале Д.П. Соломирского, а также их дочери Анны Дмитриевны Соломирской.

Замечу, что в Воспоминаниях епископа Неофита о монахине Асенефе, внучке А.Т.Ярославова, он именует всех Соломирских - Сандомирскими…

Вероятно, это более правильно, потому существует город Сандомирск второе название которого Радомысль, в настоящее время, имеющий отношение к Польше, основное население которого - евреи… К тому же Сандомирские, также как и дворяне Ярославовы, имеют общий герб «Лелива» («Поздравляю весь «царствующий дом» Ярославовых! Письма В.В.Мартинсона о роде Ярославовых и Виленское Братство»).

Напомню легенду, рассказанную Н.К.Рерихом» - одним из самых известных востоковедов - буддологов.

«В пределах Алтая можно также слышать очень значительные легенды, связанные с какими-то неясными воспоминаниями о давно прошедших здесь племенах. Среди этих непонятных племен упоминается одно под именем Курумчинские кузнецы. Само название показывает, что это племя было искусно в обработке металлов, но откуда и куда направилось оно? Не имеет ли в виду народная память авторов металлических поделок, которыми известны древности Минусинска и Урала? Когда вы слышите об этих кузнецах, вы невольно вспоминаете о сказочных Нибелунгах, занесенных далеко на запад…»

Специалистами по работе с золотом славится и древний город Муром, c его сивиллами, повторяющимися в Ипатьевском монастыре («Масонская табакерка Ярославовой - Брянчаниновой, Академия Наук Петра I, Дубровицы и Архангельское», Ч.5).

Название Мурома давно напоминает мне империю Маурьев, также как и гору Мауру (Амур?), c её камнем, на котором любила сидеть монахиня Асенефа - внучка А.Т.Ярославова.

Рядом с этой горой Маурой и камнем, как раз и находятся три монастыря:

Ферапонтов монастырь с его фресками царевича Иоасафа.

Кирилло-Белозерский монастырь

Горицкий монастырь опальных цариц, где я сделала фотографию старца «с ладонью, открытой вовне», Зосимы Ворбозомского или Александра Свирского. Возникла дискуссия. Икона Свирского была «опознана» в XIX веке. Могли, теоретически, сделать ошибку… Я привожу ту фотографию, которую сделала лично в Горицком монастыре. Причем «жест Будды» характерен именно для Зосимы Ворбозомского, помогавшего строить Горицкий монастырь, что подтверждается музейными данными в усадьбе «Архангельское».

Что касается империи Маурьев, то это - государство в древней Индии 317-180 до н. э., получившее «историческую значимость вскоре после походов Александра III Македонского Великого, которым оно было поддержано. Созданная империя Маурьев находилась в постоянном контакте с Селевкидами и Греко-бактрийским царством. Именно эта империя Маурьев достигла наивысшего расцвета при императоре Ашоке Великом, который подчинил огромную территорию и распространил буддизм» (википедия).

Т.е., как раз, звучание «Маура» связано с буддизмом.

Процитированную легенду о кузнецах Н.К.Рерих упомянул в развитие разговора об алтайских староверах, о которых в «Сердце Азии» он написал.

«На Алтае, соприкасаясь со староверами, было поразительно слышать о многочисленных религиозных сектах, и посейчас на Алтае существующих. Поповцы, беспоповцы, стригуны, прыгуны, поморцы, нетовцы, которые вообще ничего не признают, - сколько непонятных разделений. …Но и в этих заброшенных углах уже шевелится новая мысль, и длиннобородый старовер с увлечением говорит о хозяйственных машинах и сравнивает качество производства разных стран…

Уже покидая Алтай для Монголии, я слышал священный стихирь, напевно сказанный пожилым старовером…

Я распознал в этом напеве старый стихирь о Иосафе, сыне царя. Это был старинный напев о жизни Будды, причем жизнь Учителя была представлена под именем жизни Иосафа, сына царя Индии. Иосаф, Иосафат - это измененное Бодхисаттва, искаженное в арабском произношении…»

Н.Х.Рерих в своей книге «Сердце Азии» упоминает ещё один сюжет, связанный с обсуждаемой темой, с моей точки зрения:

«Странную повесть слышали мы. Совсем недавно в Костроме умер старый монах, который, как оказывается, давно ходил в Индию, на Гималаи. Среди его имущества была найдена рукопись со многими указаниями об учении Махатм. Это показывало, что монах был знаком с этими, обычно охраняемыми в тайне вопросами. Так неожиданно разбросаны личные наблюдения и доверительные указания»

Прочитав об этой истории у Н.К.Рериха, я подумала: Уж не костромская ли Федоровская икона Божией Матери и не кессоны ли Ипатьевского монастыря о «Философском камне» навеяли этому монаху идею о путешествии к Махатмам ?.

Что касается староверов, то их особое отношение к башкирской Табынской иконе Божией Матери, также как и к святому Царевичу Иосафу Индийскому, я полагаю, связано с тем, что именно при помощи казаков восходил на царство московский император Дмитрий Иванович.

Староверы и казаки более чем другие группы понимали (апрель 2020. Теперь я в этом не уверена), что Царь должен владеть «Невидимым Философским Камнем»

И их тоска по Царевичу Иоасафу, а также по «Царице Табынской» - суть «Царице Казанской», «Царице Хазарской» архонтессе - кагану Феофано Музалон, вероятно, связана с мечтой о «Настоящем царе» и «истинном Царском Корне»

Церковь святого Царевича Иоасафа, в свое время, была основана в Москве, как один из храмов царской усадьбы Измайлово:

«Носила она характер домовой церкви, непосредственно примыкавшей к царскому двору.

Восьмиярусный иконостас создан по заказу царя Фёдора Алексеевича в Оружейной палате. Т.е. к церкви проявляли внимание дети Милославской - первой супруги царя Алексея Михайловича.

Строил церковь В.В.Голицын, который в царствование Феодора Алексеевича (1676-1682) занимал ключевые посты в государстве. И был фактическим главой русского правительства во время регентства царевны Софьи (1682-1689). Именно дипломат В.В. Голицын, уделял внимание отношениям с Китаем. При нём в 1689 году был заключён Нерчинский договор». («Церковь Царевича Иоасафа»)

Положение руки на его портрете обращает на себя внимание. Она открыта «во вне», хотя и не столь явно, как на той фотографии, которую я сделала в Горицком монастыре опальных цариц («Наталья Ярославова: мое путешествие в Северную Фиваиду Белоозера»)

Но самое интересное в том, что церковь святого Царевича Иоасафа была освящена в 1678 году тем же самым патриархом Иоакимом, который освятил основание Храма Рождества святого Иоанна Предтечи на Пресне, в 1685 году, с его закладными досками супругов Ярославовых.

Причем закладные доски были и в храме Царевича Иоасафа, правда, извещали они о дате основания церкви - в 1678 году.

Две медные закладные доски церкви царевича Иоасафа были обнаружены И.М. Снегиревым - этнографом, фольклористом, археологом, искусствоведом, первым исследователем русского лубка (Лубны?), составителем подробнейшего описания московских церквей и монастырей.

Странно, что из информации, сохраненной на досках, называется только год, хотя для сохранения только лишь даты двух закладных досок не потребовалось бы. На досках должна была быть информация о том, кто основал церковь и, возможно, о событии, с которым связано строительство.

Обращает на себя внимание и то, что после обнаружения И.М.Снегиревым этих закладных досок было принято решение восстановить церковь, а проект перестройки храма и нового иконостаса составил К. А. Тон - Ректор Императорской Академии художеств, среди наиболее известных построек которого - Храм Христа Спасителя и Большой Кремлёвский дворец.

Продолжение следует…

P.S.

Первые три иллюстрации взяты в материале «Сидхарт Гаутама (Будда) почитается у христиан как святой Иосаф царевич Индийский»

Все материалы раздела «Внимание! Угрозы и тенденции»

Реклама

© Авторские права на идею сайта, концепцию сайта, рубрики сайта, содержание материалов сайта (за исключением материалов внешних авторов) принадлежат Наталье Ярославовой-Оболенской.

Создание сайта — ЭЛКОС